Золотой Будда в пагоде на вершине холма самый большой в Азии и занесен в Книгу рекордов Гиннесса.

 День шестнадцатый (последняя запись).

Остров Хайнань должен случиться в жизни каждого. Теперь я это знаю наверняка. Мы почти достигли нирваны. Чистый лист, незамутненное сознание, базовые инстинкты… Наивысшая степень деградации. О, да, мы ползаем на четвереньках, икаем от смеха и плюем, целясь в солнце. Разве это кого-то волнует? Ноготь на мизинце моей левой руки скоро дорастет до нужного размера, и я смогу с непритворным “китайским” упоением ковырять им в носу. Десять минут, двадцать, целый день. Пути назад нет. НЕОБРАТИМОСТЬ. Эта животная тупость мне страшно нравится. Папа и дочка, как два гепарда, лениво моргая, мы нежимся в тени. Зеваем, дремлем и просыпаемся только, чтобы поесть. Пятизвездочные отели -наши джунгли, населяющие их китайцы — наши соседи. Я не хочу домой. Не хочу...

День четырнадцатый.

Валяться в горячих источниках уже нет мочи. Подушечки пальцев сморщились и стали похожи на курагу, мозг, напротив, разгладился. Полчаса назад папино тело фигурно расплылось по пластиковому стулу и с тех пор обильно омывается дождем. Зачем? Таких вопросов на острове Хайнань вслух не задают. Последняя попытка бороться с ленью была предпринята утром. После завтрака мы угнали электрокар. С грязным, а может быть, не очень грязным постельным бельем. И плохими, вернее, очень плохими тормозами. Папа надеялся, что хоть теперь нас арестуют, станут пытать, загоняя под ногти бамбуковые палочки, допросят с пристрастием, и он тогда вспомнит, что есть Россия, Москва, работа, правила дорожного движения, такое явление, как ум, и еще вилки. Но все впустую: оторопь застыла на китайских лицах обслуживающего персонала. На бешеной скорости мы объехали всю территорию отеля и все гольф-поля, к ней прилегающие. Вернули электрокар и поняли, что, пока Щелкунчик отсутствовал, время в заколдованном королевстве остановилось. Никто из свидетелей так и не двинулся с места, пока бородатый дядя и его сумасшедшая дочка не скрылись с глаз.… Любочку я, надо сказать, полюбила. Ей 29 лет, она на 4 года старше меня и, как большинство китаянок, раза в два меньше. Ее славно топить. Особенно в горячих источниках. Источниках с кокосовым молоком, источниках, где тебя целуют рыбы. Где так славно, что можно забыться.

Папа сказал, что она долго кричала, практически плакала, а когда он по-крокодильи сполз в воду и доплыл до нашего края бассейна, то застал Любочку вцепившейся в железную лесенку, с безумными глазами и редкими конвульсиями. С его же слов, я насгойчиво-нежно, как молодая анаконда, тянула ее за ножку, усыпляя Любочкину бдительность хитрой лестыо. Я папе не верю и ничего такого не помню. Впрочем, не исключено, что часть моего мозга живет уже своей, хайнаньской жизнью.

День тринадцатый.

Два дня назад сбежал Вася. Почему-то мы отпугиваем гидов. Еще недавно в телефонной трубке слышался его гнусавый акцентик: “Пельмени будут. А какая пива привезти? “Тигра”?” А потом вместо Васи шесть коробок слипшихся димсамов с пятью бутылками лучшего в Юго-Восточной Азии пива Tiger привезла девушка Женя. Такая же Женя, как я Мао Цзэдун. Она сообщила, что Вася срочно улетел из Саньи в столицу острова Хайкоу, а к нам едет Любочка. Интересно, знает ли Любочка песню про “ленточку в косе”? Может ли она вообще с тем же чувством, что и Вася, петь русские песни? И что она пришлет нам в качестве отходных”? Васины пельмени мы жрали целый день. Разложили убогие картонные коробочки по всему шезлонгу, налили соевый соус в пенопластовые емкости, открыли пиво и, как бомжи, ели руками в элитной бухте Дракон Азии, на закрытом пляже одного из лучших пятизвездочных отелей, в окружении бирюзовой воды, белого песка и высоких пальм. И только ценитель мог догадаться, что эти пельмени нам 20 минут везли из другого залива специально, потому что они-лучшие в этой самой Санье.

День десятый.

Папа расцвел. Надел чистую футболку и даже причесался. Все потому, что он встретил Юлю. Поздно вечером мы ездили к ней в Sheraton на свиданку. Юля — это да… Мне на какое-то время даже захотелось стать папой. Пусть борода, пусть возраст, зато рядом сидит Мисс Россия и хихикает*: где, мол, ваша желтая ленточка? “Какая такая ленточка?” недоумевает папа. Еще бы он помнил...

В день, когда он впервые увидел Юлю, я ела конфеты. Маленькие такие комплименты от отеля, перевязанные желтыми ленточками. А папа не ел. Он пил. Пиво “Тигра”, в немереных количествах. Момента превращения челки в торчащий кокетливый хвостик с желтой лентой он не зафиксировал, зато появления в холле отеля 115 длинноногих девиц папа не заметить просто не мог. Шестым чувством он догадался, что все они хотя т стать Мисс Мира. Седьмым вспомнил, что конкурс третий год кряду проходит на Хайнане, в городе Санья. Восьмым сделал вывод, что он, видимо, тоже в Санье, и голосом, напоминающим брачный хрип марала, прорычал: “Русская есть?” Над лесом ног робко поднялась худенькая ручка. Папа, как был, в бирюзовых трусах, в распахнутом махровом халате и с желтой лентой во лбу ринулся навстречу своему счастью...

“А где же ваша ленточка? Ха-ха… Вы еще визитки по пути всем раздавали, не помните?” — Юля очень красивая. И на Хайнане ей одиноко: “Ко всем приехали родственники, а ко мне только через четыре дня”. Может, поэтому она была нам так рада. У папы, конечно, своя версия...

День девятый.

Ковры в новом корпусе отеля Horizon психоделические. Будто из фильма Дэвида Линча, событий они требуют соответственных. Коридоры бесконечные. Портье в отеле Horizon одеты по всей форме. Тележки для багажа у них что надо — с золотыми дугами и красным ковриком в основании. Ездят тележки быстро. Это мы проверяли каждый день. Коридорные будто специально ставили их у нас на пул и. Мы с папой понимаем друг друга без слов. И если у открытой двери чужого номера стоит пустая тележка, то, покуда служка возится внутри с чужими чемоданами, я прыгаю в нее в тот момент, когда папа вцепляется в золотые дуги и “включает максимальную передачу”. Я визжу, потому что быстро. Портье уже дышит папе в затылок, но двери лифта закрываются у него перед носом. Последнее, что видит китаец: осклабленный папин рот и средний палец на переднем плане.

Истосковавшаяся по соотечественникам Мисс Россия Юля Иванова в компании новых знакомых из Москвы.

Китайцы безмолвствуют. Улыбаются, как им и должно в хорошем отеле, но глаза их становятся круглыми, как у героев японской манги. Здесь есть где разгуляться. Конструкция местных отелей мне нравится. Второй этаж стоит на сваях, а первый весь продувается. Такое огороженное открытое пространство — с переходами, лесенками, коридорами, маленькими садами, фонтанами и кушетками для отдыха. Площадь огромная — и никого. Только два привидения с тележкой — глядь, а их уже нет. 

День седьмой.

У меня недостаток энергии янь. Не хватает какого-то там жара в почках. Доктор сказал, это видно, но моему языку. Доктора зовут Саша, он русский. Раньше в его жизни были Москва, университет им. Баумана, тяжелый рок и псевдо интеллектуальное общение. Теперь он рулит центром китайской медицины в Санье, катается на серфе, из рук вон плохо водит мотоцикл и крутит романы с заезжими туристками. В Москве нынче живет его китайская дочь. Сам он мечтает перебраться в Гонконг, где для поддержания того же уровня жизни ему придется зарабатывать в три раза больше.

Саше я определенно нравлюсь. Папе все это определенно нет. Сегодня мы взяли себя в руки и добрели до “Сада долголетия”, где папа долго лежал с иголками в крестце и пояснице, злясь на то, что в соседней комнате Саша последовательно демонстрирует мне четыре ступени диагностики: осмотр, выслушивание, опрос и ощупывание.

Саша говорит, что на русских китайская медицина действует эффективнее, чем на китайцев. Нет привыкания. Крупные дальневосточные компании вообще сделали Хайнань своей здравницей. Сотрудники какого-нибудь “Газпрома” приезжают сюда лечиться по страховке, как в санаторий. Вот почему каждая третья вывеска в Санье — на русском.

В отличие от папы иглоукалывание мне не прописали. В моем рецепте числится курс традиционного точечного массажа, индивидуальный отвар из трав и… романтический ужин в уличном ресторане, где среди убогих пластиковых стульев на допотопных грилях жарят свежие шашлычки из всего на свете. Пожалуй, съем креветок, кальмаров, тофу и маленьких морских гребешков. Странно, местная уличная музыка до боли напоминает гавайскую. Не случайно, может быть, Хайнань называют “восточными Гавайями”. Та же голубоватая дымка над горами, тот же ветер, который гак приятно колет белыми песчинками… Завтра мы наконец-то уедем в другую бухту — Дракон Азии, что в 20 км от центра города. Хочется тишины, чистоты и красивого моря. Кататься на скутере и водных лыжах. В принципе всего этого в избытке и здесь, по необходимо хотя бы иногда передвигаться, чтобы окончательно не отупеть от тропической неги.

День шестой.

Китайцы одержимы дайвингом. Гордо разгуливают в гидрокостюмах, хотя по-настоящему погружаться трусят. Сучат ластами и фотографируются на поверхности. Тех, кто занырнет на пару метров, инструкторы тащат наверх за шкирку.

Мой первый “серьезный” дайвинг случился сегодня. Конечно, мне говорили, что Китайское море — не лучшее место для погружений, но в первый раз все нравится. Видимость, правда, была плохая: после восьми метров из-за плавучих “козюлек” с трудом разглядишь, где бадди, хотя в этот момент он держит тебя за руку. Зато в отличие от многих стран на китайский берег из китайской воды позволительно вытаскивать что угодно. Втихаря -даже золото, бриллианты. Их Женя и Игорь ищут в трюмах, затонувших у Хайнаня кораблей.

У этих двоих есть своя яхта. На ней мои новые друзья возят туристов нырять и рыбачить. Когда-то Женя и Игорь были спортсменами-силовиками. Теперь вместо челюстей они ломают судьбы местных девчонок, а вместо водки пьют чай. Их третий приятель открыл по соседству чайную. С лицом наемного убийцы и с бицепсами, на которых трещат рукава пиджаков, он устраивает трогательные чайные церемонии. Крошечным чайником бережно и дотошно водит над чашками размером с наперсток и не забывает полить “дружественных животных”. “Эти глиняные зверушки, — говорит человек-бульдозер, — учат нас делиться и быть добрыми. Сегодня я поделюсь с ними, а завтра — с тобой”. Наверное, мы с папой на этом Хайнане гоже скоро станем такими. Глядишь, завтра он поделится с кем-нибудь своей долей в уральских приисках.

День пятый.

Говорят, на Хайнане обитает дух Мао. По иронии судьбы, живой Мао на острове никогда не был. а после смерти решил вот обосноваться. Его мумия живет в мавзолее в Пекине, а дух — на хайнаньской горе, напоминающей профиль Мао, в гробу лежащего. Мы этот профиль видели по пути в построенный в 1997 году центр буддизма Наныиань. Тот самый, где из огромного пирса над морем торчит 108-метровая статуя Будды, самая большая в мире, и где есть 140-килограммовый Будда золотой. Охраняющий его монах спросил у меня, как будет по-русски “Нс продается”. Видимо, Будда очень нравится богатым русским туристам.

В Нанынане папа купил колокольчик и прицепил его на шорты в районе причинного места. Понятно, как теперь будут называть его злые люди, зато я всегда слышу, где именно он пьет. Очень удобно.

День четвертый.

Я влюбилась. В Сяпу! Короткие ножки, длинная спина и большая голова. Все, как и должно быть у настоящей китаянки. С той разницей, что Сяпа — собака. Мы познакомились в плавучем ресторане в рыбной деревне — качающийся понтон, отражение огней в воде, запах свежей рыбы — и как-то сразу полюбили друг друга. Я кормила ее пельменями с креветками и носила на руках. На прощание она укусила меня за нос.

Папа знает, что я буду тосковать. Он уже предлагал 50 долларов хозяину Сяпы. Половина месячной зарплаты всего за два дня и две ночи аренды! Тот от казался. Это просто оскорбительно. Мы же не корейцы какие-нибудь… Единственный луч света в темном царстве, и тот, эх...

День третий.

Папа ушел в запой. Оздоровительные планы поставлены под угрозу. С утра мы не плавали и не взвешивались. Свежевыжатые соки по-прежнему в ходу — ими папа запивает водку.

Днем он убил курицу. Из пистолета. Избавляться от накопленного негатива мы поехали в тир.

Папа попал в курицу три раза, но она все равно трепыхалась. Тогда он рванул на полигон и добил ее собственным ножом. Тем самым, которым еще вчера я резала ему папайю. Я обезумела и принялась стрелять по матрасам из гаубицы. Из жалости к курице, конечно. “Нс переживай, — сказал папа. — Надо же как-то бороться с птичьим гриппом в Юго-Восточной Азии”. В принципе я согласна.

Сейчас надо идти на камень. Для компании папа уволок из холла гостиницы манекен, и, наверное, вдвоем они уже ждут меня на месте. Преодолею все ступеньки и проверю, действительно ли ночью эта глыба сохраняет дневное тепло. Вид с нее открывается, должно быть, фантастический. На звезды, на отражающее их море, на сам залив Дадунхай, на город с дурацким названием Санья. Ты где? В Санье… Хуже не придумаешь.

… Папа действительно спал с манекеном в обнимку на глыбе почти посредине океана. Я не хотела его тревожить, и сама под всхлипывания волн и ветра пыталась угадать названия созвездий, сложной паутиной охвативших небо. Вдруг там, наверху, с грохотом зажглись еще тысячи звезд. Я еще не привыкла к ежевечернему шоу фейерверков на Хайнане. Фантасмагория.

День второй.

Первые впечатления какие-то странные. Почему-то все отдыхающие ходят в одинаковых шортах и майках а-ля гавайский стиль. Местные отращивают длинные ногти на больших пальцах и мизинцах. Считается, что это красиво, но, думаю, дело в удобстве. Ковыряют в носу здесь без зазрения совести.

Многие уличные вывески отчего-то на русском языке. После полуночи повсюду запускают петарды. Наверное, надо привыкнуть, и все будет хорошо.

Мы уже приступили к выполнению плана. После утренних упражнений на пляже и плавания я похудела на 300 граммов. Ура! Папа не пил и старался подольше не курить.

И все-таки как-то тут все непривычно. Пока лучшее впечатление за день — массаж горячими камнями в Mandarin SPA. Где на соседней кушетке папа, известный путешественник и экстремал, хрустел, как картофельный чипс. Ему, вдоль и поперек переломанному, покоцанному акулами и львами, вправляли безнадёжно кривой позвоночник. Надо сказать, вправили. Папа стал выше, стройнее, и все теперь думают, что я его жена. У которой впервые в жизни на массаже от полного расслабления потекли слюни. Прямо на пол, через отверстие в кушетке. Может, это начало чего-то нового и особенного? Такого, какого со мной еще не было...

---

Похожие записи:

Нидерланды – страна свободы В разделе: Путешествия  Нидерланды иногда называют государством Голландией, но это неправильно. Нидерланды – это государство, которое находится в западной части Европы. Голландия – это провинция в стране.	Три слова по Тайски В разделе: Путешествия  "Май пен рай" (пустяки, ничего страшного) — эту фразу, почерпнутую из разговорника, я выучил в Таиланде почему-то быстрее всего и произносил ее к месту и не к месту. И не случ...
Зимняя дискотека в песка Эмиратов В разделе: Путешествия  По досадной случайности день моего рождения совпал с первым днем Нового года. Повзрослев, я решила, что раз уж так случилось, то и проводить этот день вот в очередной Новый год несколько лет...	Установка Windows XP на Asus Eee PC 4G с флешки В разделе: Технологии В этой статье мы рассмотрим возможность и решение проблем с установкой Windows XP с флешки на нетбук Asus Eee PC 4GДля установки Windows XP нам понадобится:Уже готовый образ самозагрузочной флешки ...